Время не властно. Пролог.

[caelestis aether]

Прослушать или скачать DRIVE THE COLD WINTER AWAY бесплатно на Простоплеер

Знаю странно писать пролог после нескольких глав, но изначально я и не собиралась этого делать. Мне хотелось в предыдущей главе написать легенду, которая с каждым новым словом становилась отдельной главой. Эту главу можно было сделать самостоятельным рассказом. Но вдохновение сказало мне, что это начало все. В этой главе закрыты все тайны повествования. А может мне так кажется. Читайте и решайте сами.

Раскол

Начало времен
Hugo

Всё начинается и заканчивается сказками.

Давным-давно, когда мир, был еще юным, на далеком острове, что затерялся в море Лот, жили ангелокрылые существа называвшие себя Алкианами. Это был миролюбивый народ, чьи сердца были полны любовью и счастьем, а помыслы - чисты и прекрасны. Не смотря на то, что остров был поделен меж десятью кланами, между ними никогда не вспыхивали ссоры. Наоборот алкианцы были настолько дружны, что почти все делали совместно, и сплоченной «стеной» защищали свой дом.
В те времена правителем был избран Римонуэль, глава двух южных кланов Эфиинс и Мириинс. Он слыл умным, благородным и бесстрашным тэйром, который сражался наравне со своим поданными против захватчиков. На протяжении многих лет он следовал критериям морали и нравственности ниспосланных Амиртатом. Он чтил законы, и жестоко наказывал тех, кто нарушал их.
Поданные восхищались им. Юнисы и молодые воины, мечтавшие о подвигах, тянутся ко двору конунга, чтобы верно служить своему народу. При его правлении остров расцветает и становится одним из сильных. Никто не подозревал в счастливые времена, что к моменту заката своей жизни Римонуэль уничтожить мирный народ. Он сам нарушит законы, которые так ревностно чтил и оберегал всю свою жизнь.
Все изменилось в тот момент, когда тэйр повстречал на песчаном берегу прекрасную Хэллину. Девушка вызывала в нем такие сокровенные чувства, о которых он и не подозревал. За все триста лет он впервые ощущал безграничное счастье, но именно эти чувства привели размеренную спокойную жизнь к концу. Эмоции захлестнули его через край, открывая путь к сердцу для темных потоков.
В тот день устав от государственных дел, Римонуэль ускользнул от придворных, чтобы побыть наедине с собой. Он шел по песчаному пляжу и наблюдал, как вздымаются волны, как чайки парят над островом, как северный ветер гонит пушистые облака. В воздухе витает запах моря, пропитанный солью и гниющих на берегу водорослей. Тэйр искал среди золотого песка одиночество, а повстречал ее.
Необычайно красивая девушка, подобно наяде, резвилась на прибрежном песке. Звонкий смех, как колокольчик, разносится по округе, когда она, подхватив юбку, убегала от накатывающих волн. Румянец играет на её щека, а ветер теребит позолоту волос. Маленькие ножки зарываются в теплый песок. Безмерная радость отражается на лице девушки. Руки ловят ветер, а губы соленые брызги волн. Юбка кружится у ног. Она не спускает взгляда с белой пены волн, ожидая, когда те с тихим шелестом отхлынуть, чтоб вновь подбежать к самой кромке воды, выискивать на влажном песке перламутровые раковины.
Старый тэйр заворожено наблюдает за ней, боясь отвести взгляд от хрупкого стана, обтянутого тонкой тканью платья, от загорелых щиколоток, мелькающих из-под подола, и милого личика в форме сердечка. Она восхищает его, заставляя быстрее биться старческое сердце. Его шаги замедлились, но всё же шел к ней. В нем нарастала необходимость коснуться шелка ее волос или же длинных пальчиков, чтоб убедится в ее реальности. В голове мелькает мысль, что это может сон или очередная злая шутка морского народа.
Услышав его шаги, девушка удивлено оборачивается. Широко распахнутых фиалковых глазах мелькает смятение. И изумление. Признав его, белокурая красавица поспешно склоняется реверансе. Пушистые светлые ресницы скрывают прекрасные очи. Новая волна накатывает на берег, обдает ее прохладными брызгами и намочив подол юбки. Румянец на щеках девушки становится гуще. Приглушенный смех разносится над синими волнами. Неловкость отступает.
Правитель протянул руку, и она взяла ее. Они медленно прогуливаются вдоль берега, тихо разговаривая о своих жизнях и разных пустяках. Они видят друг друга в первые, но в этом мире нет никого ближе их. Девушка пленила тэйра, и все кроме нее теряет значения. Чувства, захлестнувшие правителя, были настолько сильны, что свадьбу сыграли незамедлительно.
В честь молодой супруги Римонуэль устраивает пир. Много народу пришло воздать хвалу правителю и его красавице жене. Пир удался на славу. Юная правительница покоряет свой народ кротким нравом и нежной улыбкой. Молва о ней разносится по земле родной. Летописцы пытаются описать красоту супруги тэйра, но никак не могли подобрать слова, чтобы передать всю притягательность Хэллинии.
Винко течет рекой. Веселье в самом разгаре. Только тэйр с каждой выпитой чаркой становится все мрачнее. Неизвестные доселе гнетущие чувства поселяются в его сердце. Невеселые мысли травят душу. Чем ярче и красивее становится супруга, тем сильнее он ощущает свою старческую немощность. Время, что песок проскальзывает сквозь пальцы. Отведенный ему поток спешит к концу. Горечь сдавливает горло. Сердце истекает кровью. Ревность затопляет вены.
Во сне и наяву мнится заговор. Измена. Он видит, любимую супругу в объятиях чужих, страстно отвечающую на чужие поцелуи, шепчущею в нежной темноте чужое имя… Страх пробирает его до костей. Миражи полосуют без ножа. Выворачивают сердце. Он задыхается от чувств.
Ну почему Потоки отвели ему лишь миг в объятиях любимой? Почему не раньше, когда он, истекая кровью, защищал народ Потока и его законы. Зачем дарить ее сейчас, когда осталось так мало времени? Подобно птицам горя, вопросы взлетали ввысь, чтобы камнями - безмолвия возвращаться к нему. Бессилие перед уготовленной судьбой сокрушает тэйра.
Страх разрастается ядовитым деревом, опутывая своими ветвями каждый уголок тела Римонуэля. Некогда бесстрашный воин начинает бояться наступления следующего дня, словно тот и остановит часы его жизни. Страх потерять Хэллину перерастает в страх перед телесной смертью. Навязчивые мысли об этом с каждой новой минутой возвращаются быстрее, пока не превращаются в маниакальный калейдоскоп. В груди его образовалась тяжесть. Ее улыбка, ласковые прикосновения, нежный голос - повергают в отчаянье. Холод страха сковывает его тело, заставляет трястись руки.
Помутился рассудок правителя от черной ревности и страха. Молодую супругу запирает в самых дальних хоромах без окон. Сжимая медный ключ от темницы красавицы, тэйр мечтает о молодости и вечной жизни. Зачем ему следующая жизнь, если все повторится снова? Одинокая жизнь воина, растраченная на сражения, и кроха счастья в самом конце. Пусть лучше эта жизнь продлится дольше.
Римонуэль совершенно не замечает, как темнее его сердца под низкими желаниями. Как извращается его сознание и поведение. Не видит он и страданий поданных от своих неожиданных вспышек злости. Не замечает, боли и недоумения в глазах близких и Хэллинии.
Позабыв законы Великих потоков жизни, он обратился с мольбой о помощи к слугам Потоков - жрецам-годи, которые открыты все тайны бытия, каждый виток потоков жизни алкианцев, и чьими устами говорит Амиртат, но не подержали мольбы его годи. Пали ниц, прося правителя одуматься и не оскорблять своими темными желаниями волю Великих потоков жизни. Рассвирепев, тэйр с проклятиями прогнал слуг Потоков.
Он не жалел ни времени, ни усилий, чтоб найти путь, который приведет его к вечной молодости. Посылал самых быстрых гонцов в чужеземные страны в поисках эликсиров подливающих жизнь. Беседовал с самыми мудрецами, но, ни один из них не мог сказать Римонуэлю, как преодолеть природу плоти и избежать смерти. Отчаявшись, тэйр уединился в чертогах, где "беседовал" с тем, кто был самой сутью Великих Потоков Жизни. Стрепетом, сдувая многовековую пыль с летописей, правитель искал ответ в священных словах Амиртата.
Минули долгие дни, недели, наконец, месяцы, а поиски так ни к чему не привели. Жрецы-годи все так же читали его будущее, и даже плети не могли изменить их мнения. Народ стонет от несправедливых законов и непомерной жестокости правителя. Тихий ропот раздается в северных кланах, ибо каждому стало известно, что правитель, позабыв священные законы, повелел найти жрецов и магов, которые бы подарили ему вечную жизнь. Раскол намечается среди алкианцев.
Южные кланы, слепо верят в правомерность действий тэйра, и всячески поддерживают его. Северные кланы наоборот, сомневаются в рассудке правителя, тихо ропщут и тонкими интригами пытались образумить его. В результате на острове начали вспыхивать первые ссоры. Семена раздора и недоверия посеялись в их сердцах, но в душе все еще сохранилась надежда, что это лишь испытание, ниспосланное великими потоками, и в скором времени все изменится. Тем временим, потерпев неудачу в своих поисках, Римонуэль решает издать указ о том, чтоб молодую супругу Хэллинию умертвили в день его кончины. Желая возродиться вместе с ней в следующей жизни. Но в один из мрачных вечеров, когда море бушевало, и гремел гром, в дом правителя постучался усталый путник. Он был одет в странный серый плащ, пропахший тухлой рыбой, в руках держал изломанный посох. Его кожа напоминала рыбью чешую, а меж пальцами явственно виднелись перепонки.
Придерживая дверь, правитель нахмурился. Не рад он был полночному гостью, когда даже слуги укрылись в своих домах. Чужак стоял под взглядом грозного тэйра так тихо и спокойно, что казался неживым. Только серый плащ жил своей жизнью, извиваясь на теле незнакомца и мокро хлопая об его тело.
- С чем пожаловали в такой мрачный день? – с прохладой спросил Римонуэль, заглядывая за спину путнику. Ветер ревел и свистел, склоняя тонкие деревца к земле. Гром гремит, молнии рваными линиями разрезают черные небеса. Вдали бушует море, которое со страшным грохотом обрушиваясь на скалистые берега.
- Протей, мне указал этот путь – прошлепал бегубыми ртом путник. Новый порыв ветра почти срывает с головы капюшон, открывая неприглядную морду существа. Перепончатая рука пытается удержать ткань на голове – ОН сказал, что вам нужна помощь…
-И чем мне может помочь морской народ? – с насмешливой грубостью отозвался Римонуэль. Мутный взгляд впивается в чешуйчатое лицо. – Что у вас есть, такого, что нет у великого народа алкианцев?
- Мне не ведома воля Протея.– пробормотал житель морских глубин, опуская голову под взглядом алкинианца. Тяжелая мокрая ткань опадает вниз, срывая лицо существа – Позвольте укрыться от бури, и испить воды. –Вспышка темных чувств мелькнула в глаза тэйра – я отблагодарю вас. – светло-зеленые искры оплели тело тритона.
В руке Римонуэль материализовался длинный позолоченный клинок, который был угрожающе приставлен к горлу незнакомца. Тот замер. Искры вспыхнули и исчезли, только лезвия клинка все так же сверкает в свете молний. На чешуйчатой морде невозможно прочесть никаких эмоций, словно вглядываешься в мертвую рыбину.
Тревога коснулась затылка правителя, вдавливаясь вместо соединения черепа и позвоночника. Сухость образовалась во рту. А как вообще это существо смогло пройти мимо гарнизона охраны к его дверям? Пот выступил на его висках от этой мысли. Его же должен был кто-нибудь увидеть. Остановить. Сердце лихорадочно забилось. Страхи вспыли из недр тела тэйра. Предали? Это подосланный убийца? Нож сильнее прижимается к горлу чужеземца. Надрезает шнурок удерживающий капюшон. Порыв ветра срывает намокшую ткань, обнажая бурый плавник незваного гостя.
- Я не причиню тебе вреда!– спокойно проговорил незнакомец. Рядом с его горлом блестело лезвие клинка, но тот этого словно не замечал. Только по рыбьим глазам прошла странная рябь – Я хотел лишь преподнести вам подарок – Римонуэль опустил глаза на руки существа, только сейчас замечая в них необычайно красивое колье. – Среди морского народа прошел слух, что бесстрашный тэйр женился на самой прекрасной женщине – в последних словах тритона, явно слышались нотки фальши, словно говоривший не верил собственным словам. Правитель алкианцев хмыкнул, любуясь во вспышках молний переливающими алмазами и жемчугами.
- Прежде чем я пущу тебя в дом – произнес Римонуэль, все также жадно разглядывая подарок – я хочу, чтоб вы поклялись своим Протеем, что не причините вред не мне, не моей семье.
- Я вам даю свое слово, что пришелся сюда лишь за тем, чтоб укрыться от непогоды – Бледно-золотистые глаза жестко сузились. Острие клинка чуть надрезает чешуйчатую кожу. Несколько темных капель выступили из раны, медленно стекая по лезвию. – Я здесь не для того, чтоб причинить вред вам! – воскликнул чужак. В его голосе появились первые панические нотки. - И если нарушу данное слово, то Протей обратиться мое тело в пену.
Позолоченный клинок вспыхнул в руке Римонуэля и растворился в воздухе. Морской житель нервно провел по шеи рукой, зажимая легкий порез пальцами. Матовые пленки неприятно хлюпали. Дождь хлестал по голой голове. Презрительно усмехнувшись, тэйр пошел обратно вовнутрь палат. Он не оглядывался, и не пригласил незваного гостя следовать за собой. Создавалось впечатление, что правитель не сомневался, что тот беспрекословно следует за ним. На самом деле ему было все равно. От долго стояния на сквозняке у него заныли кости, хотелось устало опуститься в кресло и закончить свой печальный указ. Но он не мог показать слабость при этом существе.
Шторм усилился. Накидка существа взлетала и сердито хлопала на нем, пытаясь сорваться и улететь ввысь. Издав легкий вздох, чужак поспешил за хозяином дома. Ветер с ревом ударил того в спину, почти вталкивая в палаты. От неожиданного толчка незваный гость потерял контроль над дверью, от чего та с гулким звуком захлопнулась, при этом больно ударив по спине. Тихо охнув, существо почти влетело в сумрачные палаты.
Матовые пленки издали неприятный хлопающий звук. Тритон пыталось проморгаться, чтоб привыкнуть полумраку, наполняющему это помещение. Постепенно глаза существа начал различать детали помещение: давно потухший камин, странную извилистую статую, приютившуюся в углу, а в центре всего это словно царь со свитой, стоял округлый стол в окружении стульев.
- И почему же вы не просили спасения от непогоды у своего народа на дне морском? - поинтересовался правитель, устроившись за стол. Отблески света придавали старческому лицу мертвый отблеск. Сдвинув со стола кучу свитков, алкианец подтянул к себе кувшин с винко – По слухам, там тише, чем на берегу.
- У нас не очень жалует колдунов, тем более чужеземных.
- Колдун? – переспросил конунг, чуть подаваясь вперед. Морщинистые пальцы сжимаются на чарке. В глазах впервые за вечер заблестел живой интерес.
- По воле Протея – скромно отозвался морской колдун, присаживаясь на стуле напротив алкианца. – но главная причина в том, что мой Бог послал меня не к ним, а к вам…
- Да-да-да – нетерпеливо отмахнулся Римонуэль. Надежда затапливает сердце – не желаешь выпить? – неожиданно ласковым голосам заговорил он, чем вызвал удивление на лице собеседника.
-Не откажусь от воды. Винко плохо влияет на мой организм.
Пока колдун неспешно пил воду, Римонуэль осушив несколько чарок винко, ударился в откровения. Со слезами на глазах он рассказывает о своем горе, поисках и неудачах. Стоило последним словам затихнуть в комнате, как рыбоподобное существо расплылось в улыбке, от которой у алкинианца по спине побежал мороз.
- Протей может помочь тебе. За ценный подарок, преподнесенный ему, он откроет тайну вечной жизни – отставив кувшин с водой, тритон подался вперед. Зеленоватая чешуйчатая морда застывает в паре сантиметров от лица правителя. Мясистый язык проходит по безгубому рту. Влажное дыхание касается щеки тэйра. Римонуэль брезгливо вздрагивает, но не пытается отстраниться от наглеца. Пальцы сильнее сжимает чарку с недопитой винкой. Неужели перед ним, наконец, то существо, которое подарит ему желанное.
- Вы ведь не говорите о вампиризме? Мне хотелось бы…
- Нет, я говорю о вечной жизни. Этой жизни, которую не смогут оборвать лучи солнца. И кровь вам будет не нужно. – голос колдуна становился то тише, то громче, подобно завораживающему танцу он кружил по палате и пленял внимание тэйра – Пока кто-то будет испытывать муки смерти на своих телах, вы продолжите жить - Матовые пленки, защищающие глаза существа, неприятно поблескивали. – Вечная жизнь откроет перед вами много путей. Сейчас вы властвуете лишь на этом жалком острове, но в будущем твоей воле покорятся большие земли, что пока скрыты горизонтом. – В сознании тэйра замелькали волнующие образы, сотканные из слов морского колдуна - Сейчас все ваши мысли и мечты направлены на одну красоту, которая со временем увянет и зачахнет. В будущем же, к вашим ногам падут тысячи красавиц. Ваши сокровищницы будут расти от чужеземного богатства. Заполучив вечную жизнь, вы станет живым воплощением Бога на земле – вздох восторга вырвался из глубин тела правителя. Сердце грохочет от темных желаний. Старческие руки судорожно подрагивают. Глаза мечтательно затуманились. Он уже видит себя Богом. - Все будет принадлежать вам, и не придется умирать, чтоб получить все это. – Тяжелая прохлада ложится на плечи алкианца. Мутные глаза с надеждой смотрят в неприятную рыбью морду. - Навсегда. Протей подарить тебе вечную жизнь. Желаешь ли ты этого?
- ДА!…Что мне сделать, чтоб твой Бог открыл мне тайну? Я сделаю все, – мольба в голосе. Морщинистые руки сжали перепончатые. - что пожелаешь… Нет, что пожелает твой морской Бог. Прошу помоги…
-Все? Это хорошо – высвободившись из лап Римонуэля, колдун достал из складок большой жемчужный шар. Бормоча, что-то на языке морских народов, он стал водить над ним руками. Гребень то опускался, то поднимался. Яркий белоснежный свет охватил шар, постепенно разгораясь и заполняя все вокруг. Волшебный свет был настолько ослепительно ярким, что глазам стало больно на него смотреть. Издав не пристойное ругательство, правитель выставил руку, что уберечь свои старческие глаза от света.
- Протей в качестве подарка желает твою супругу. Принеси ее в жертву на восходе, и он откроет тайну бессмер…..
Неожиданно вновь гром взрывается в небе, словно тысяча камне обрушилось вниз. Его тяжелые раскаты оглушают, обрывая речь существа. Ветер завыл за окном, желая сорвать неожиданную преграду на своем пути. Свеча мигнула. Неловкое движение и чарка со звоном упала на пол. Темное пятно, напоминающее разлитую кровь, расползлось по полу, но они не заметили этого. Бессвязные звуки разрывают тишину. Серебристая голова моталась из стороны в сторону. Морской колдун схватил правителя за плечи. Стряхнул пару раз, чтоб привести в чувства Римонуэля. В голосе тритона послышалось странное угрожающее шипение.
- Великую честь тебе предлагает Протей. Подумай! – перепонки меж пальцев стали зелено-красными. Бурый гребень возбужденно приподнялся на голове его. – С вечной жизнью ты встретишь тысячу таких же красавиц, а может еще и лучше. В своих странствиях мне встречались девушки, чья красота затмевает все вокруг. Если ты пожелаешь, они будут твоими. – шипел морской житель, до боли сжимая плечи правителя. – Если ты сейчас откажешься, то второго шанса не будет. Протей сказал, что твой поток окончится на празднике посвященному летнему солнцестоянию – с лица Римонуэля схлынула вся краска. Ведь этот праздник будет завтра. Пальцы подрагивают на столе. Слова колдуна доносятся, будто через толстый слой льняных затычек – Так ты желаешь вечной жизни или нет?
Последние слова упали между ними, подобно стальному лезвию меча, рассекающему тело пополам. Накинув капюшон, колдун бесшумно вышел из круга света, что отбрасывала единственная свеча. Создавая тэйру видимость уединения для принятия главного решения. Хищная улыбка мелькает в тени, житель морских глубин знает, что судьба алкианцев уже предрешена. Эти минуты лишь иллюзия выбора будущего пути.
Дождь бесконечным потоком бьется об дом, словно барабанщик перед казнью. Тяжелый вздох вырывается из груди Римонуэля. Мысли путаются и сбиваются, а голова готова лопнуть от напряжения. Кровь стучит в висках. Тело его скукожилось, казалось за несколько долгих минут, он состарился еще на сотни лет. Его морщинистое лицо его осунулось, и цветом напоминало пепел. Углубились морщины. Его глаза сверкают лихорадочным блеском безысходности. Холод страха пробрал до кончиков пальцев. Какую дорогу выбрать? Вечную жизнь без сердечного тепла или же последнюю ночь с любимой Хэллинией? Пламя оплывшей свечи подрагивает и потрескивает от неведомого сквозняка. Тени извиваясь, складываются в неприютное будущее.
Горькая одинокая слеза скатилась по морщинистой щеке, когда правитель алкианцев склонил голову в согласии. Посеребренные волосы укрыли постыдную влагу, но Римонуэль все еще ощущал жгучий след от нее. Последняя капля всего чистого и хорошего, что еще было в нем, выскользнула из глаз, чтоб разбиться об стол. Сквозь пелену горечи до его сознания доносится хриплый и неприятный звук, идущий со стороны колдуна. Резко вскинул голову и сощурил светлое золото глаз, но света затухающей свечи было явно недостаточно, чтоб рассмотреть чешуйчатое лицо существа. Во мраке лишь мрачно сверкали глаза. За спиной колдуна тень пришла в движения, уплотнилась и медленно стала расширяться, постепенно заполняя собой всю палаты тэйра. Свеча мигнула и с шипение погасла.
Безумный страх волной накрыл правителя. Вокруг него осталась бархатная тьма ночи. Беспросветная черная бездна, которую не мог рассеять даже частые вспышки молний за окном. У Римонуэля появляется ощущения, что он остался один в этой бездне. Никто не поможет ему выйти из этой ослепляющей темноты. Словно дайон его превратился в нечто. Дрожь пробивает тело. Он напряженно всматривается в темноту, выискивая фигуру колдуна. Вслушивается в шорохи. Но кругом лишь мертвая тишина, которую не пробивает даже шум шторма. Крик ужаса нарастает в его горле и застревает в тот момент, когда среди тьмы мигнул свет. Алкианец вздрогнул от неожиданности. Волна облегчения сотрясает его старые кости. Бледный свет исходил из уже знакомого жемчужного шара. Он пульсировал в руках колдуна, становясь то ярче, то темнее, но тэйр был рад даже такому не устойчивому источнику света.
– На рассвете ты должен принести свой дар Протею. Но перед этим омой тело супруги этим маслом – тени и свет заискрились на столе, уплотнились и вот перед ним уже стоял сосуд цвета морской волны. Глаза тэйра распахнулись от удивления. Вопрос застыл на губах, так как тьма запечатала рот. - Одень ее в белые одежды украшенными позолоченными нитями, вплети в волосы жемчугам и ракушки. Как только первый луч солнца прорежет небо, скинь Хеллину в морские глубины. – Свет шара стал ярче, ослепляя на мгновение правителя. Когда зрение к нему вернулось, он заметил, что рядом с первым сосудом появилась бутылочка, украшенная алыми кораллами. Ядовито-лимонная жидкость мерцала в ней. Сухость образовалось во рту. Дрожащей рукой схватил бутылочку, желая испить нектар - вечной жизни, содержащийся в ней. Обмануть Протея и этого колдуна. Тогда Хэллиния всегда будет с ним
– Стой, глупец! Только после того, как преподнесешь дар моему Богу, ты сможешь испить эликсир – было в голосе колдуна что-то такое твердое и опасное, что правитель не посмел ослушаться. Сжимая влажными от нетерпения руками бутылёк, он продолжил слушать наказ того. – Испив его, тебе откроется путь к вечной жизни. Тебе, а через тебя твоим верным слугам – старческие глаза удивлено моргнули. – Протей милостив к тебе. Он не желает тебя обрекать на вечное одиночество. Верных слуг очень тяжело найти во все времена. Поэтому познав тайну вечной жизни, ты сможешь поделиться с ней со своими людьми. – Свет жемчужного шара медленно стал меркнуть. Страшные тени падают на чешуйчатую морду существа, делая ее еще более неприятной. Пугающей. - Но если ослушаешься, и выпьешь настой раньше, чем подаришь свою супругу Протею, тебя ожидает мучительная смерть, а душа твой обратиться в ничто. И ты никогда. НИКОГДА не переродишься и навернешься на эту Землю – голос колдуна стал тише, и теперь напоминал грозное шипение змеи. Тьма, слово невидимая рука сжала горло Римонуэля. Он задыхаться, глаза полезли из орбит. Правитель явственно ощущает пальцы, что сдавливают его гортань. Старческие руки скребут шею. С каждой минутой ему становилось все трудней дышать. Вот его встряхнули как бочонок с винко, и отпустили. Воздух с шумом возвращается в легкие. Кашель сотрясает тело тэйра, когда шипящий голос пролез в его уши, и вгрызся в мозг.
– Запомни! Ослушаешься, и от тебя ничего не останется – свет жемчужного шара сверкнул красным и потух. В палатах наступила тишина, нарушаемая лишь редкими глухими ударами грома. Шторм утихает в дали. Огарок свечи вновь разгорелся, тускло освещая палату алкианца. Морской колдун исчез, подобно дурному сну, исчезающему в минуту пробуждения. Оставив после себя лишь горький осадок, боль в горле и тускло поблескивающие бутылочки.

@темы: музыка, Время не властно, рассказ