Время не властно. Пролог. Часть 2

[caelestis aether]

Прослушать или скачать DRIVE THE COLD WINTER AWAY бесплатно на Простоплеер

Продолжение "Раскол"

Первый луч солнца робко коснулись верхушек деревьев. Чуть осмелев, он скользнул вниз, чтоб рассыпаясь на тысячу лучиков, прикоснуться к кустарникам и игриво позолотить затейливый узор на ставнях дома. За окном заливаются птицы, возвещая о начале нового дня. Свежий утренний ветерок стряхивает с молодой листвы бриллиантовые капли, оставленные дождем, чтоб потом морской прохладой осесть на губах. Радость и надежды заполняют каждую клеточку наступающего утра, и выливается в хоре песнопений посвященных празднику. На острове алкианцев жизнь бьет ключом, словно ночью и не бушевал ужасный шторм, угрожающий снести их дом.
Все общее счастье не коснулось лишь парадного зала тэйра. В нем стояла густая мрачная тишина, только шум пробуждающегося двора пробирался через окно. Придворные слуги скорбно согнулись в поклоне у трона. Безмолвный вопрос висит над залом. Как мог любящий супруг приказать скинуть возлюбленную со скалы? Краткие взгляды бросают придворные на восседавшего в центре правителя. Ища на суровом старческом лице сожаление. Ничего. Подперев голову, Римонуэль что-то задумчиво крутил в руках. Брови мрачно сведены. Губы жестко сжаты.
Вдруг с шумом распахнулись обе двери, впуская в гнетущий мирок радость, свежесть, беззаботность и утренние настроение. Правитель вздрагивает, нетерпеливо подается вперед. Сжимает подлокотник, кажется, что еще секунда промедления, и он сам с суетливой поспешностью поспешит на встречу вошедшим. Сдержавшись в последнюю минуту, тэйр откидывает назад и придает своему лицу ленивое выражение.
В зал вошли трое воинов, над которыми как знамена висело молчаливое горе. Впереди шел высокий статный мужчина, одетый в легкую рубашку и кожаные штаны, только небрежно переброшенный плащ с гербом говорил о его высоком положении. Лицо, располосованное шрамами, ничего не выражало, только в лавандовых глазах мелькали молнии. По бокам от него угрюмо шли закованные в легкие доспехи молодые воины, еще мальчики, не умеющие скрывать от других свои чувства. На их молоденьких лицах явно можно прочитать необузданный гнев, яростью, ненавистью, боль и скорбь. За такой взгляд, тэйр мог запросто мог отправить юнцов на смерть, но тот не видел их во все. Его внимание полностью поглотил старший воин.
Отрепетированным жестом воины поприветствовали. Прижав правую руку к груди, они склонились пред своим тэйром в отрепетированном приветствии. Скрип стульев, и придворные алкианцы склонились в ответ, только Римонуэль все так же сверлит взглядом склоненного воина.
-Хватит. Подойди сюда Линоус – негромко позвал правитель – Ты выполнил то, что я повелел?
-Все в точности, как Вы приказал дядя – глухим басом отозвался Линоус, вытаскивая из-за пазухи белоснежный плац расшитый серебристым узором. Набычившись, воин смотрел на то, как старческие руки касаются мягкой ткани. Тэйр, которого он боготворил и был предан всей душой, становится все больше не предсказуемым и опасным. В душе сомнения нарастают, как снежный ком.
- Расскажи, что сделал ты? – в золотистых глазах правителя мелькает тень недоверия. Линия губ племянника становится тверже. Зычным голосом он рассказывает о своем презренном долге. Легкий ропот разносится по залу, и стихает словно бриз. Бледнеют лица придворных, а щеки женщин орошаю слезы.
– Ты верный сын своего отца. Он бы гордился бы тобой – Линуос сомневался, что отец бы счел бы его поступок достойным гордости, но свое мнение оставил при себе. – Я знал, что могу тебе доверить столь личное и печальное дело – говорил тэйр, все так же касаясь и поглаживая белую ткань.
- Я рад служить вам – отозвался племянник, ничуть не покривив душой. В памяти того еще свежо воспоминание о доблестном дяде. Возможно, я еще слишком юн, чтоб понять его. Возможно в скором будущем, он вновь, как в былые времена приведет нас к процветанию. А пока… Я просто за своей молодостью не вижу всех горизонтов.
За спиной Линоуса раздается горестный всхлип. Пауза. Еще один более надрывный. Подчиняясь небрежному жесту старческой руки, племянник тэйра сместился в сторону, открывая служанку Хэллины. Глаза женщины покраснели от слез, веки припухли, а на скулах выступили уродливые пятка. В руках она крутила смятый платок. Губы искусаны, видно она пыталась приглушить свои всхлипы. Пустой взгляд правителя встречается с заплаканными глазами, в которых наравне со скорбью вспыхивает лютая ненависть. Безразличие застывшие на лице тэйра, заставило сдать руки в кулаки. Служанка шагнула вперед, желая вцепиться когтями в лицо Римонуэля, только легкое прикосновение к локтю останавливает ее. Тело ее дернулось, новый всхлип вырывается из горла. Тепла ладонь сильнее сжала ее локоть и потянула к себе, пока женщина не уткнулась заплаканным лицом в прохладные латы молодого воина. Служанка разразилась неиссякаемым потоком слез.
Мрачная радость затопила правителя, при виде столь явного проявления горя. Плащ с шорохом падает к ногам. Выражение старческого лица заставляет отшатнуться верных воинов. Горечь в их глазах смешивается с ужасом. Они не понимали, что могло так изменить некогда честного алкианца.
Требовательный мах руки, и воины печальными тенями заняли свои посты. Под сдавленные всхлипы придворных, Римонуэль нетерпеливо открывает бутылочку. Ликование бушует в теле, то к чему он так давно стремился у него в руках. Еще мгновение и откроет секрет вечной жизни. Став бессмертным, он уж найдет способ вырвать супругу из лап морского бога. Не будет больше страданий, страхов, лишь бесконечная жизнь. Горечь напитка растекается во рту и тяжелым камнем падает в желудок. Но что значит мимолетный дискомфорт, перед возможностью познания тайны вечной жизни?
Неожиданно двери распахнулись, и в зал вбежал взволнованный слуга Потоков, белые одежды развивались за его спиной как паруса.
-Остановись, мой доблестный тэйр! - вскричал годи, падая вниц перед правителем. - Остановись пока не поздно!
Эхо, насмешливо вторя, разносится по залу. Ударяется об мраморные колонны, бьется об стены, двери и потолок. Пока не затихает в дальнем углу. Римонуэль с неприкрытой досадой рассматривает склонившегося подданного. Стража мрачными тенями возвышается над святым алкианцем, готовая по первому жесту выволочь того за дверь.
– Не гони, о свет наших жизней. Меня прислал к тебе Амиртат, что является самой сутью потоков – тэйр подал сигнал страже, которая бесшумно отступила от годи. Надежда мелькнула на лице жрица. Придворные затаили дыхание, ожидая услышать волю Потоков – Он повелел передать: «Остановить, пока не надел еще больше глупостей, чем сейчас. Забудь те тайны, что открыл тебе морской эликсир. Ибо они еще больше извратят твою сущность. Очистись дитя и вернись к тому, что защищал ты много лет."
-Извратят, говоришь? А может Амиртат боится, что мы станем лучше – ироническая усмешка искажает лицо правителя. Пустая бутылочка полетела в годи, силой ударяясь об лоб несчастного, рассекая кожу над бровью. Охнув, тот прижал пальцы к ране, пытаясь остановить кровь – Мы подобно овцам подчиняемся неизвестному пастуху, который за нас решает, как нам жить. Мы блеем от счастья за крохи счастья, когда можем достичь большего. Другие народ насмехаются над нами, словно мы кусок грязи под их ногами. Они пользуются нашей силой, чтоб через какое-то время обманут. Где был твой Амиртат, когда нас втаптывали в грязь, когда наша кровь проливалась на чужих землях? Когда Хэллину забрал морской бог? – глаза правителя загорелись сумасшедшим блеском. Придворные слуги побелели от богохульных слов. Только стража, расставленная по круг, оставалась невозмутимой. Жрец растерянно смотрит на тэйра – Молчишь. Неужели твой Амиртат не открыл тебе эту тайну? Даже если ты спросишь его, он все равно не ответит. Знаешь почему? – годи грустно покачал головой – Потому что пастух не обязан оправдываться перед овцой, уготовленной на закланье – чуть подавшись вперед, Римонуэль мягким почти заговорщическим голосом спросил - Скажи мне, годи, ты когда-нибудь желал что-нибудь чужое? Хотел любыми способами заполучить это себе? – вопрос правителя не на шутку испугали жрица. Тот дернулся, и даже побелел. Голова отрицательно мотается из стороны в сторону. Губы двигаются, но не одного звука не вырывается из тела, словно слова застрели по пути.
– Врешь! Не пытайся солгать. Хотя ты и не можешь. - с неприкрытым злорадством воскликнул Римонуэль - Я знаю, что за тайны ты хранишь в своем сердце - позолоченный клиник, материализованный из воздуха, хищно поблескивает в руках правителя – И мой ментер знает их. Ведь только мы властители эфира можем открыть тайны и мечты твоего сердца – сотканная из воздуха девчушка обвивает шею жреца, припадает алым детским ротиком к щекам. Звук отвращения вырывается из тел придворного. В их стоит глазах ужас и презрение.
Мотая головой, всхлипывая, опозоренный годи отбивается от тоненьких ручек. Черные четки сияют в его руках, молнии искрятся и бьют девчушку, но что может сделать энергия неба против эфирного создания. Ничего! Детский смех сливается с ликующим хохотом правителя.
- Я знаю, что в моем сердце есть нечистые желания. И да такие желания касаются меня, но это испытание ниспосланное Амиртатом. Потоки не зря шлют нам испытания, они пытаются укрепить наш дух – в отчаянье закричал годи, пытаясь перекрыть зловещий хохот Римонуэля.
Смех неожиданно обрывает. На мгновение в зале повисла тишина. Правитель смотрит на униженного алкианца с нескрываемым презрением. Эфирное создание все так же трется об тело жреца. С того лица сошли все краски, он прячет глаза от стыда. Четки дрожат в руках, но голос слуги Потоков все также был тверд и спокоен - Не ты ли всю свою жизнь карал тех, кто нарушал ЗАКОН небес? Как мог ты забыть уроки, ниспосланные тебе потоками? Ты все разрушил из-за красоты женского тела. Она извратила твой разум – золотистые глаза сузились в угрозе – Тебя она уничтожила, поселив в сердце страх. Ты стал бояться смерти, которая лишь горстка пыли на твоем будущем пути… Очнись тэйр, пока не стало слишком поздно. Твой народ плачет и стенает. Своими законами ты обираешь у него все, что дал, а прекрасная Хэллиния навечно порабощена морем. За что? Скажи мне…Своему народу, ради чего ты губ…
Клинок рассек воздух, вонзаясь в грудь говорившего, обрывая пламенную речь того. Четки выскользнули из руки и покатились по полу. В глазах годи появилось удивление. Тело начало заваливаться набок. В первом побуждение выдернуть оружие, пальцы сжимают позолоченную рукоятку ментера правителя. Светлая одежда на груди стремительно становится красной. Стон. Окровавленная рука тянется к застывшим алкианцам, моля о помощи.
- Твои вопли утомили меня – прошипел правителя, сползая с трона. Встав на четвереньки, он пополз к раненому годи. Протестующий звук вырвался из тела раненого. Взгляд вновь метнулся к застывшим слугам, но те, словно окаменели от ужаса. Неужели верность настолько сильно ослепляла их, что они допустят это самоуправство? Неужели дух Потоков прав? Встретившись с ним взглядом, придворные поспешно отводили взгляд. В пустых глазах стражи ничего не видно, словно это искусно сделанные статуи.
Тихий шепот привлек внимание жрица к входу. Там юноша, облаченный в легкие доспехи, пытается вырваться из цепкого захвата Линоуса. Строгий взгляд лавандовых глаз заставляют паренька замереть. Мука мелькает в глазах цвета молодой листвы. Молодое лицо искажается отчаяньем и горечью. Голова юноши упала, сгорбившись, тот вернулся на свой пост. Печаль затопила годи. Надежда рассыпалась, как утренний свет.
- Все, как и предсказывал Амиратат – одними губами прошептал раненый. Боль пронзает тело и заставляет биться его в руках правителя. Стоны срываются с губ. Ослабшие руки пытаются отпихнуть мучителя, но лишь оставляют кровавые следы на камзоле Римонуэля.
-Мне показалось, ты потерял сознание – мягко прошептал правитель, сильнее вдавливая лезвия клинка в грудь раненого. Новые волны боли заставляют изогнуться несчастного. Губы хватают воздух. Грудь немеет. Сознание постепенно меркнет.- Ты чувствуешь, как смерть начала обнимать тебя? Но ты, же ее не боишься, не так ли? Ты знаешь, что придет Амиртат и заберет тебя в Поток - издевательски поинтересовался Римонуэль, заглядывая в глаза слуги Потоков. Тот не понимает, к чему клонит правитель. Кровь сильнее течет из раны. Красный влажный цветок теперь распускается и на одежде тэйра. Силы раненого иссекают, сознание мутнеет от боли и потери крови.
– Ты считаешь меня глупцом, потому что я стал бояться смерти. Ты сейчас вкусишь этот страх, и поймешь меня, но будет уже поздно. Знаешь почему? Потому что ты после смерти не сможешь вернуться в великие потоки жизни. ТЫ НИКОГДА НЕ ПЕРЕРОДИШЬСЯ! – Удивление в глаза раненого быстро сменилось тревогой и страхом. Протестующий стон сорвался с губ. Жрец начал испытывать нечто странное в теле, словно у ментера правителя образовалось куча острых щупалец, которые раздирая плоть, оплетали все внутренности. Годи почти наяву ощутил, как они двигаются под кожей, сжимают каждую клетку. Паника охватила сознание. Жгучая боль нарастала, словно магический яд разливается по жилам. Дикий истошный крик вырвался из тела раненого.
– Чувствуешь, не так ли? - удовлетворенно прошептал мучитель - Секрет вечной жизни очень прост. Наши ментера могут не только источать из себя энергию стихий, но и поглощать дайоны. - руки годи накрывают кисти правителя. Желая выдернуть мерзость из груди, но новый приступ боли заставляет биться на полу. Кости ломаются. Кровь хлынула из-за рта. - Еще пару мгновений и твоя душа сольется с моим потоком жизни. Судьба моя изменится. Смерть не придет за мной, а ты… Ты просто перестанешь существовать. Просто исчезнешь…
- Я знал, что…так ... будет – кровь потоками изливается изо рта жреца. Блеск жизни затухает в глазах раненого. Тот больше не пытается выдернуть клинок из груди своей. Откинувшись на плечо правителя, бледно лицо осветила безмятежная улыбка. Годи попросту смерился со своей печальной участью - Амиртат мне сказал…
Голос слуги Потоков неожиданно начинает окрепнуть, становясь с каждым новым словом громогласнее. Непоколебимая мощь зазвучала в том голосе. Светлые глаза наполнились синим пламенем, словно кто-то заново зажег свечу жизни:
- Если ты не остановишься, то с последней каплей этой души – Священный трепет прошелся по телу Римонуэля. Он инстинктивно отшатнулся от раненого. Шелест одежды и приглушенный шорох раздается за спиной правителя. Это алкианцы склонились в поклоне перед явившейся сутью Бога - Ты и верные тебе кланы будут наказаны. Вы никогда не сможете вернуться в Великие Потоки Жизни. На родной земле вы станете изгоями. Родные возненавидят вас за ваши поступки. Никто не будет проливать слез по вам, когда придет срок покинуть этот мир и присоединиться к безграничному ничто.
- Ты врешь, Амиртат. Я знаю, что будет дальше – зарычал взбешенный правитель - я и мои верные алкианцы станут сильнее твоих слуг. Перед нами откроется тысяча путей, чтоб добиться всего, что пожелают сердца. Сокровища и женщины мира падут к нашим ногам. Мы станем богами…
- Ты обманываешь сам себя. - печально прервал его Амиртат - Боги если они? – прохладные пальцы касаются щеки Римонуэля, будто отец на шкодившего ребенка. Успокаивая, утешая. Оставляя на старческий щеке кровавые разводы – Жизнь-это поток, единение-это сила, доброта – это счастье…
- Надоело – сияние окутало правителя. Ментер переливается ярким сиянием. Тело жреца изогнулось. Последний выдох вырывается из груди, и обмякшее тело с глухим звуком опадает на пол в ареал собственной крови.
На мгновение парадный зал накрыла жуткая тишина, прежде чем раздался неземной раскат грома. Палаты правителя сотрясли от гнева небес. Волосы алкианцев взвились вверх подхваченные невидимым ветром. Струйки черного тумана возникли из ниоткуда. Он быстро рос, пока полностью не накрыл собой весь остров. Туманная дымка оплетала людей правителя, вплеталась в их волосы и перья, проникала в рот и кожу. Вокруг ничего кроме непроглядного тумана и тишины.
Дикий торжествующий хохот разносится в этой вязкой пелене. Туман дрогнул, пришел в движение и стал меняться, словно испугавшись резкого звука. С каждым секундой пелена становился все светлее, пока полностью не истончился и не исчез.
В центре зала, над телом убитого годи возвышался странный чернокрылый старец. Его крылья были распахнуты, в янтарных глазах светился победоносный блеск. Весь облик чернокрылого старца был наполнен бурным ликованием, вперемешку с неприкрытым злорадством. Только вглядевшись в старческое лицо странной личности, придворные с трудом признали своего правителя.
Римонуэль ощущает, как чужая энергия бурлит в нем, разливается по вена и артериям. Наполняя немощное тело новой силой. Огромные крылья несколько раз взмахнули, словно него выросли новые крылья. Сумасшедший смех затих, но губы правителя все также искривляла жесткая улыбка. Он с мрачным восторгом наблюдает, как придворные с испуганным удивлением рассматривают свой темный вид. Касаются перьев, волос друг друга. Щипают себя за кожу. Ужас и восхищение смешивается в их глазах. Так даже лучше, Амиртат. Мне придется искать своих верных алкианцев среди твоего стада, предназначенного лишь для убоя. Смотрит о суть Потока, как отверженные тобой дети станут равными тебе. Сегодня все изменится, от прежней жизни не останется ничего. Я приведу свой народ к таким вершинам, о которых они лишь могут мечтать. А эти… Его взгляд презрительно задержался на трех светлокрылых алкианцах, которые что-то сердито шептали друг другу. Привыкшие раболепно приклоняться перед судьбой, навсегда останутся «овцами». Смакуя во рту привкус победы, тэйр вновь обратил гордый взор на своих алкианцев.
Среди гула голосов, послышался звонкий щелчок. Что-то вонзилась правителю в спину. Сила удара опустила его на колени. Тонкий свист, и новая боль пронзает его тело. В глазах мелькает удивление при виде железного наконечника стрелы торчащего из груди. Повернув голову, тэйр увидел молодого юнца, что еще недавно молил о службе в страже. Сейчас же в молодой зелени глаз нет больше восхищения, лишь беспощадная сталь. Лук в руках воина изгибается, тетива звенит от напряжения, наконечник стрелы поблескивает в лучах солнца. Страх ползет по животу правителя. Римонуэль пытается метнуть в него ментер, но третья стрела вонзается кисть. Крик. Пальцы, сжимающие позолоченный клинок, разжались. Бесполезное оружие со звоном упала на пол.
- Тебе сказали, что убивая свой народ, ты будешь жить вечно, - сказал юноша тихим, звенящим от ярости голосом.– но никто не сказал, что ты бессмертный – глаза Римонуэля расширились от понимания. Руки вскинулись верх защитить тело от стрел. Издав свит, еще одна стрела пронзает тело тэйра. Боль скручивает правителя, крик о помощи разносится по залу, но никто из темных алкианцев не спешит остановить воина. Новые стрелы вонзаются в правителя, причиняя ему все больше боли.
– Меня назвали Нирисаилом, и я чту закон Потоков. Сегодня я буду твоим судьей и палачам. За насмехательство над Амиратом, за убийство святого алкианца и самое главное за осквернение жизни своей покойной супруги. Я приговариваю тебя к смерти – последняя стрела вонзается в горло правителя. Хрип вырвался из горла Римонуэля. Руки бессмысленно хватаются за дерево стрелы, сминая серебристое оперение. Кровь хлещет из раны. Взгляд стекленеет, на лице застывает ужас, и он медленно падает на остывающее тело жрица. Почти невидимое сияние охватило все тело мертвого правителя. Оно с каждым мгновением усилилось и поднималось ввысь. Но неожиданно распалось на тысячу серебристых пылинок, которые растворились в воздухе, так и не коснувшись земли. Со всех сторон послышался испуганный ропот чернокрылых алкианцев.
– Вы ведь видели, братья, что ожидает в будущем чернокрылых алкианцев– произнес Нирисаил. Лук растворился в воздухе. Раскрыв ладони, юноша умоляюще протянул их в сторону темнокрылых – Просите прощение и вернитесь к…- голос воина резко оборвался, из уголков губ потекла тонкая струйка крови. Не ожидал юный Нирисаил, что названный старший брат возит ему в спину меч, чтоб забрать саму суть существования.
- Он прав, Амиратат показал нам, чтоб после смерти мы не вернемся в родной поток – Вытащил меч из тела убитого, Линуос переступил через него. Алые пятна сияют на лезвие меч, подобно рубинам – Так, что мы будем сидеть и ждать, когда лизоблюды потоков придут и уничтожат нас? – Тихий ропот разносится по палате. Темно-фиалковые глаза братоубийцы горели страшным огнем. – Мы возжелали бессмертия?
- Нет! – единым голосом закричали в ответ темнокрылые алкианцы.
- Мы невиноваты, но нас наказали. Неужели мы будем, как овцы на заклинание ждать своей смерти, чтоб раствориться в пустоте?
- НЕТ!
-У нас есть только один путь, который избрал для нас погибший Римонуэль – Линуос вскинул меч. – Идите за мной, Линуосом из клана Мириинс, и я не позволяю Амиратату обратить нас в пыль. Мы сможем жить вечно.
- ДА! – яростным хором криков отозвались в ответ чернокрылые, вскидывая вверх ментеры. Черные искры посыпались из них в разные стороны. Потемневшие глаза горели недобрым светом.
- Бежим – одними губам произнес второй юноша из свиты Линоуса, сжимая и таща за собой зареванную служанку Хэллины. Светлые глаза с печалью посмотрели на убитого брата – надо предупредить остальных…Рассказать о том, что случилось…- испуганный взгляд в сторону названого брата, который сейчас казался еще страшнее, словно черный цвет лишь подчеркнул грозность того: смуглое испещренное шрамами лицо, каменное выражение фиалковых глаз, и статное массивное тело. Холодный пот выступил на висках молодого воина. – Если нас заметят, то мы по гибнем… Надо спешить. Слышишь северные племена, начали песнопения.
- Это все сон…сон…сон – в ответ прошептала женщина. Пальцы свободной руки, трясясь, сжимают платок. Лицо ее стало бледнее снега, на котором яркими пятнами выделялись покрасневшие глаза. Юному воину приходилось почти тащить оцепеневшую от шока женщину. Он резко дернул ее за руку, и та, вскрикнув, чуть не упала. Юноша замер, и снова обернулся на чернокрылых, но те все еще были поглощены новой речью Линоуса. Служанка испуганно вжалась в его тело. Даже сквозь легкие доспехи он ощущал сотрясающую ее дрожь. Успокаивающе сжав ее руку, он вывел девушки из-за зала. Дверь мягко закрылась за их спинами. Побоявшись лететь на север, юноша с женщиной быстро побежали в сторону леса…

@темы: музыка, Время не властно, рассказ